Беспощадное истребление, поголовное и выселение такими мерами укреплялась советская власть на Северном Кавказе в 1920-е годы.Об авторе:Татьяна Симонова – кандидат исторических наук.В течение лета-осени 1918 г. Северный Кавказ был захвачен Добровольческой армией генерала Антона Деникина. Однако белогвардейцы не сумели определиться по двум наиболее актуальным для этого региона проблемам – земельной и о самоопределении малых народов. На фоне уже начавшегося советского переустройства жизни в 1917-1918 гг. политика Белого движения на юге России воспринималась местным населением как великодержавная и антинародная.Прежние владельцы стали восстанавливать свои имущественные права на землю, непомерно вздувая арендную плату, лозунг возрождения “великой и неделимой” России являлся для кавказских горцев, уже вкусивших от декларированного большевиками “права наций на самоопределение”, синонимом нового порабощения. Не способствовало взаимопониманию и жестокое подавление малейшего сопротивления белогвардейцам, которые почти стерли с лица земли ряд ингушских и чеченских селений. Командир кабардино-балкарского партизанского отряда Бетал Калмыков вспоминал позже, что мусульман отталкивало от белых такие негативные черты их армии, как безудержное пьянство и картежная игра.
Недальновидной была политика белых генералов, отрицательно относившихся к казачьей автономии, и в отношении здешнего казачества. Немалая часть казаков предпочла службе в армиях Деникина бегство в горы, леса, плавни и камыши, поддержала она и дагестанских и чеченских шейхов и имамов.”Демонстрируйте… Симпатии к мусульманам…”Большевистские лидеры, прекрасно понимая, что Северным Кавказом можно овладеть лишь благодаря местному населению, сделали ставку на всемерную поддержку его партизанского движения. Сюда переправлялись группы специалистов для организации повстанческих отрядов, военно-революционных комитетов. Повстанцев снабжали агитационной литературой, военным снаряжением, медикаментами, деньгами. Только реввоенсовет (РВС) 11-й армии красных передал для партизан в Дагестане, Чечне, Ингушетии, Осетии, Кабарде, Черноморской губернии 8 млн. руб. Командующий дагестанской Армией свободы, в которой в сентябре 1919 г. имелось 15 тыс. человек, генерал Нури-паша получил красное знамя, специально переправленное для него из советской России. В Нагорной Чечне деникинцам противостояли партизаны под командованием большевика Николая Гикало. Там же действовали отряды Асланбека Шерипова, Абдул Исаева и других. В Осетии основные силы партизан, “красных горцев”, были сосредоточены в лесах предгорья – Дигории. Отряды Данела Тогоева, Халаева, Псхоциева и других имели тесную связь с соседними казачьими станицами. В Ингушетии во главе партизан стояли Албогачиев, Зязиков, Султан Дудаев и другие. К весне 1920 г. антиденикинские силы насчитывали уже 80 тыс. бойцов.К середине марта 1920 г. они освободили Минеральные Воды, Пятигорск, Геленджик. В конце марта без боя был взят Майкоп. К 30 марта 11-я красная армия и Армия свободы очистили от белых весь Дагестан. Совет обороны Дагестана, созданный в конце 1919 г. в селении Леваши, был переименован в Дагестанский ревком. Первого председателя Совета обороны Али-Ходжи Акушинского сменили большевики Солтан-Саид Казбеков, Дударов, Борис Шеболдаев и др.В Осетии в начале марта отряд Амирхана (Михаила) Ботоева разбил части генерала Бека-Черкасского, заняв ряд станиц и железнодорожный узел Беслан. Повстанцы осетина Тогоева и ингуша Орцханова перекрыли Военно-Осетинскую дорогу, а 23 марта партизаны вместе с грозненскими красногвардейцами вошли во Владикавказ. Здесь с апреля 1920 г. находился ревком Терской области во главе с Квирикелия и ревком Северной Осетии во главе с Саханджери Мамсуровым. 2 апреля руководитель Кавказского крайкома РКП(б) и член РВС Кавказского фронта Георгий Орджоникидзе телеграфировал Ленину из Грозного: “Освобождение от белых всего Северного Кавказа, Кубани, Ставропольской, Черноморской, Терской и Дагестанской областей стало свершившимся фактом”. В тот же день Владимир Ильич (совместно со Сталиным) через РВС Кавфронта просил Орджоникидзе “действовать осторожно и обязательно проявлять максимум доброжелательности к мусульманам, особенно при вступлении в Дагестан”. “Всячески демонстрируйте, и при том самым торжественных образом, симпатии к мусульманам, их автономию, независимость и прочее”, – подчеркивал Ленин. Не забыл председатель СНК и о материальном поощрении союзников советской власти. 15 апреля он уполномочил Орджоникидзе “объявить горцам, что я обещаю провести через Совет Народных Комиссаров денежную помощь им. Выдайте им в счет этого до 200 миллионов…”Действие – противодействие 8 апреля 1920 г. организуется Кавказское бюро ЦК РКП(б). В тот же день командующий Кавфронтом Михаил Тухачевский назначил Гикало военным комиссаром Терской области, а военкомом Дагестана – Керима Мамедбекова. Территория, освобожденная от белых, была разделена на военкоматы, аппараты управления которых готовились в Москве, других городах России. 10 апреля по приказу РВС республики формируется Кавказская трудовая армия и Революционный совет армии труда Юго-Востока России. Был создан Северо-Кавказский военный округ, находившийся в оперативном подчинении Кавфронта. Параллельно со становлением советской власти на Северном Кавказе шла подготовка оппозиционных сил к антисоветскому восстанию. В Терской области первые отряды “зеленых” (”бело-зеленых”), или – по большевистской терминологии – “бандитов”, появились уже в марте 1920 г. Они состояли из кубанских и терских казаков, горцев, число которых неуклонно увеличивалось. Отряды “зеленых” группировались вокруг станиц и аулов, откуда получали продовольствие и оружие. Последним, надо отметить, в ту пору Северный Кавказ был перенасыщен. Кроме этого антибольшевистские формирования подпитывались из Грузии, которая получала материально-технические средства от Антанты через порты Черного моря. В Грузии располагались многие руководители и организационные структуры как белого, так и национальных движений. Здесь действовал, например, Комитет помощи по освобождению Терского края от большевиков под руководством личных друзей Врангеля генерал-лейтенантов Туманова и Мельникова, который разрабатывал план вооруженного выступления на Северном Кавказе. В число исполнителей данного плана входил и Комитет по организации восстания горских народов во главе с бывшим Моздокским окружным атаманом Портянкиным и генерал-майором Блажновым. Члены Комитета – князь Эльдаров и поручик Погодин были командированы на Северный Кавказ. Кадровые офицеры армии Врангеля прибывали также на Дон и Кубань, в Причерноморье. Другим важнейшим центром антисоветской деятельности являлся Константинополь, где действовал Объединенный комитет горцев Северного Кавказа. Дагестан в Комитете представлял генерал Халилов, Кабарду – князь Бекович-Черкасский, Осетию – генерал Хабаев. Ичкерийских эмигрантов объединял Чеченский комитет во главе с полковником Шамилевым. В Константинополь почти ежедневно прибывали чеченцы и ингуши, которые записывались в национальные батальоны и отправлялись в Галлиполи. Причем все названные организации действовали под контролем начальника белогвардейской разведки генерала Глобачева, имевшим тесные контакты с французскими спецслужбами. На Кубани, Северном Кавказе, в Причерноморье после эвакуации соединений Деникина в Крым осталось не менее 20 тыс. активных белогвардейцев, находившихся на нелегальном положении. С мая по конец июля 1920 г. прошла тайная мобилизация казаков в белую армию, чему способствовал переход основной массы казачества в оппозицию к советской власти. Расстановка сил на Северном Кавказе стала меняться. Обследование станиц Сунженской линии, проведенное штабом войск Терской группы РККА в июне-июле 1920 г., показало, что “население относится к советской власти недоверчиво” или “безразлично”, а кое-где и “враждебно”, что ревкомы состоят из богатых казаков, имеют связь с повстанческими отрядами. По сообщениям пом. военкома Грозненского отдела Терской области, в станицах уверены о продвижении к ним карательных отрядов, причиной чего становилось бегство зажиточных казаков в соседние леса”. Казаки, отмечалось, убеждены, что их выселят, а власть “будет передана туземцам”. Ближайшее будущее подтвердило, что подобные опасения вовсе не беспочвенны. 29 июля 1920 г. за подписью командующего Кавфронта был издан приказ # 1247 по войскам и учреждениям Терской области, согласно которому всех “бандитов”, захваченных с оружием в руках, надо расстреливать на месте. К 15 августа населению предписывалось сдать все имеющееся у него оружие, в случае невыполнения предусматривалась конфискация имущества и предание суду по законам военного времени. “Станицы, хутора и населенные пункты, – подчеркивалось в приказе, – принимающие активное участие в восстании против Советской власти”, должны “приводиться в повиновение самыми решительными и беспощадными мерами, вплоть до полного их разорения и уничтожения. Никакие поблажки и колебания здесь недопустимы”.

После окружения частями Красной Армии населенных пунктов собирали митинги, за ними следовала добровольная сдача оружия. После нее проводили повальные обыски. Тех, у кого находили оружие, показательно расстреливали днем, в присутствии сходов, после этого давали еще час для сдачи оставшихся стволов и клинков… С начала сентября по распоряжению Терской ЧК стали брать заложников от селений и станиц. К началу августа положение в регионе обострилось настолько, что Кавказское бюро направило сообщение Ленину, в ЦК партии и ВЧК: “Зеленые отряды растут и значительно расширяются с окончанием горячей поры полевых работ… Мы рискуем временно лишиться Северного Кавказа…” На следующий день был создан Южный фронт и Управление по формированию запасных войск Кавказского фронта. В августе 1920 г. Врангель заключил договоры с атаманами и правительствами Дона, Кубани, Терека и Астрахани о совместной борьбе с большевиками. 18 августа на Черноморском побережье высадились три врангелевских десанта. В целом на цели подготовки восстания к началу сентября Врангель израсходовал 300 млн. руб. Новое “переселение народов” 20 августа из Баку на Северный Кавказ вернулся Орджоникидзе. Северо-Кавказский военный округ был расформирован, а его функции переданы военному совету Кавказского фронта. 9 сентября Ленин телеграфировал РВС: “Быстрейшая и полная ликвидация всех банд и остатков белогвардейщины на Кавказе и Кубани – дело абсолютной государственной важности”. Двумя днями ранее штаб войск Терской области издал приказ о боевой готовности всех частей и гарнизонов под личную ответственность командиров и удержания в них революционной дисциплины. С этого момента до конца октября проводились боевые экспедиции с участием бронепоездов во все районы Терской области для обезоруживания станиц и горских селений, участвующих в восстании. В отношении гражданского населения было приказано применять жесткие репрессивные меры, реквизицию и конфискацию имущества “зеленых”. Мужское население в возрасте от 18 до 50 лет фильтровалось и переправлялось в Кавказскую трудовую армию в Грозный. После “зачисток” в станицах практиковались массовые поджоги домов. Из документов штаба войск Терской области следует, что белогвардейские офицеры – организаторы восстания скрывались в горах Чечни и имели тесные контакты с ее “буржуазией” (в том числе и с группой Ибрагима Чуликова, бывшего помощника правителя Чечни) с целью создания “боевого ядра для борьбы с советской властью”. Основный состав восставших – терские и кубанские казаки, выступившие под лозунгами “Долой Коммуну”, “За Советы без коммунистов”, “Вся власть Учредительному собранию”. В подавлении антисоветских выступлений участвовали и национальные формирования, например, Чеченская бригада под командованием Магарадзе, Ингушский кавалерийский полк Джибаева и другие. 20 октября 9-я армия и Кавказская трудовая армия были объединены в группу войск Терской области с центром в Грозном. 23 октября под руководством председателя Терского облисполкома Квирикелия и по распоряжению командующего Кавказской трудовой армией Медведева организуется комиссия по переселению восставших казаков Сунженской линии. В результате ее работы были выселены 22 тыс. казаков и членов их семей в станицы Моздокского округа и Теречной линии. Все мужское население в возрасте от 18 до 50 лет было отправлено на принудительные работы в Архангельскую и Бакинскую губернии, в Донецкий бассейн. Таким образом ликвидировались очаги восстания. Это первое советское “переселение народов” на Северном Кавказе решало две проблемы сразу – снижало уровень “бандитизма” и наделяло горцев землей за счет освободившихся казачьих наделов. Переселяемые отправлялись в места назначения гужевым транспортом; им была оставлена лишь часть одежды с необходимым пропитанием, скот и весь хозяйственный инвентарь отбирались полностью. Медведев разрешил жителям соседних чеченских аулов 8-часовой грабеж “наказанных” станиц “в качестве благодарности за спасение Грозного” в период обороны его от белых. Всего до конца 1920 г. только из Терской области выслали 35 тыс. казаков и их семьи. На освободившиеся от казаков земли перебирались малоземельные горцы – чеченцы, ингуши, осетины. Однако этот процесс затормозился в связи с наступлением зимы и вспыхнувшим в Дагестане антисоветским восстанием во главе с Нажмутдином Гоцинским, генералом Алихановым и внуком Шамиля Гази Магомет Беком. Большую помощь им оказал антибольшевистский Комитет спасения Терека. Объединение горских народов на основе идеи панисламизма – таков был один из главных лозунгов восстания. Оно началось в октябре 1920 г. с нападений на гарнизоны Красной Армии в Андийском, Гунибском и Аварском округах. Затем повстанцы заняли Хунзах, Гуниб, Ботлих и прервали связь с Темир-Хан-Шурой (ныне – Буйнакск). Обороной здесь руководили горские красные партизаны Далгат и Омаров-Чохский. К ноябрю 1920 г. общее число восставших горцев составило 7,5 тыс. человек. Вскоре, однако, отряды красных Алибека Богатырева и Кара Караева, войска 11-й армии под командованием Ганюшкина освободили Гуниб и Хунзах. 16 ноября прибывшие из Грозного так называемый Полк революционной дисциплины и другие части освободили Ботлих. Но достигнутые успехи оказались временными. 700 человек из подразделений Ганюшкина погибли в Араканском ущелье, полностью был уничтожен Полк революционной дисциплины в Ботлихе. А в начале декабря повстанцы перешли в наступление, окружив Хунзах и Гуниб. Последний держал осаду 40 дней. На стороне РККА, отметим, сражался отряд горцев Дагестана под командованием Ахвахского. 25 января 1921 г. командующий Кавфронтом Владимир Гиттис подписал приказ о создании Терско-Дагестанской группировки войск под командованием Михаила Левандовского. Штаб Дагестанской группы, возглавляемый Александром Тодорским, располагался в Темир-Хан-Шуре, Терской – Гусельникова – в Грозном. Группа действовала до подавления восстания и была расформирована 7 марта 1921 г. Бои в Дагестане шли в общей сложности 6 месяцев. Только 11-я армия потеряла в них около 5 тыс. человек. В Дагестанское восстание был втянут и Веденский район Чечни (аул Беной), но подавляющая часть чеченцев его не поддержала, а к дагестанцам отнеслась как к “обманутым братьям”. 23 января на сходе 13 аулов в Герменчуке жители постановили организовать отпор “тавлинским авантюристам”. О пользе массовых расстрелов Весной 1921 г. стало неспокойно в казачьих областях. Выселение станиц в значительной степени усложнило здесь социально-политическую ситуацию. Казаки превратились в те “деклассированные элементы станиц и деревень”, которые уже в мае, по мнению секретаря Юго-Восточного бюро ЦК РКП(б) Александра Белобородова (одного из организаторов казни Николая II, его жены, дочерей, сына), “обострили вопрос о бандитизме”. 31 мая Юго-Восточное бюро разослало всем обкомам и областкомам края циркуляр с системой мер по борьбе с бандитизмом в целях успешного проведения нового курса экономической политики, принятой X съездом РКП(б) в марте 1921 г. связи с переходом от продразверстки к продналогу особое внимание было уделено работе в селах, станицах и аулах. Бедственное положение крестьянских хозяйств в крае бюро рекомендовало связывать с “бандитскими похождениями”. Было приказано “всколыхнуть деревню против бандитов” так, как в свое время всколыхнули” ее против помещиков: проводить публичные суды над бандитами и их пособниками, использовать уже апробированную систему заложничества; в отношении селений, “упорно активно содействующих бандам и неисправимо контрреволюционным”, применять меры карательные, вплоть “до полного уничтожения станицы или села и массовых расстрелов, придав ему нужное освещение в глазах окрестного населения”. 29 мая 1921 г. восстановлен Северо-Кавказский военный округ во главе с Климентом Ворошиловым в составе Донской, Терской, Кубано-Черноморской областей, Ставропольской губернии. В июне-июле, по данным штаба СКВО, на его территории имелось 25 крупных банд общей численностью более 4 тыс. человек. Наиболее организованным повстанческое движение было на Ставрополье и Кубани (наличие подпольных организаций, отряды формировались по принципу регулярных военных формирований под руководством белых офицеров). Подпольные организации действовали в районах Кизляра и Приэльбрусья, а в южной части Терской области – отряды Народной армии Северного Кавказа полковника Серебрякова. Проходило нелегальное сколачивание отрядов из казаков и горцев, создавались базисные и опорные пункты, сеть агентуры и разведки. Только в районе Пятигорска-Минеральных Вод-Железноводска-Нальчика-станицы Усть-Джегутинской появилось 14 повстанческих отрядов, имеющих тесную связь с Комитетом спасения Терека. Командование СКВО в июньском докладе главкому и РВС республики обращало внимание на исключительное положение округа вследствие роста бандитизма, охватывающего подчас целые уезды: части округа находились в положении “постоянной войны”. А юго-западная и южная части Кубано-Черноморской области представляли собой почти “непрерывный фронт”, вследствие чего “работа штаба и управлений округа ничем не отличается от работы полевых действий армий и фронтов”. В конце июня 1921 г. штаб Кубанской повстанческой армии (Кубань и западная часть Терской губернии) приступил к созданию регулярных войск, заменяя отряды сотнями, полками, бригадами. В первой половине июля, с тем чтобы переломить ситуацию, под председательством Ворошилова было создано Краевое военное совещание (КВС), а 22 июля – Терское, Кубано-Черноморское, Ставропольское, Донское военные совещания с задачей – проведение “усиленной политкампании с широкой амнистией добровольно сдавшимся и беспощадным уничтожением бандформирований”. 26 июля приказом КВС было объявлено о даровании помилования всем “зеленым”, сдавшимся до 1 сентября, и амнистии “всем обманутым казакам и крестьянам”. Но к 1 сентября из балок и лесов вернулась всего 1 тыс. повстанцев. А с начала августа в регион стали прибывать полковники и генералы белой армии для руководства восстанием. Резко возросло количество терактов в отношении советских работников, налетов на железные дороги, ссыпные пункты, селения. В ответ на это СКВО покрылся сетью губернских, областных, уездных, отдельских и районных военных совещаний. 15 августа КВС заявило, что в Терской и Кубано-Черноморской губерниях имеет место “бандитизм с ярко выраженной политической окраской”. С конца лета 1921 г. в оперсводках штаба СКВО начинают появляться сообщения о подготовке Гоцинским нового восстания и формировании им армии. В Чечне и Дагестане усилилась антирусская пропаганда, получил распространение лозунг “Автономная Горская республика без России и казаков”. Активизировались антисоветские отряды полковников Галиева, Ачоева, князя Турулова, офицеров Шалаева, Татинова, Дзаева и других, повстанцы вокруг казачьих станиц. Появились вооруженные отряды в Кабарде. 2 сентября Ворошилов подписал приказ о переходе к решительным действиям против бандитизма. Он требовал “избегать малой войны, что только развивает бандитизм”, но перейти к его полному уничтожению, оккупируя целые станицы и районы, применяя к местному населению карательные меры. Захваченных в бою с оружием следовало “беспощадно расстреливать”, семьи несдавшихся бандитов выселять за пределы округа, их имущество конфисковывать, передавая беженцам из голодающих губерний. В “зараженных бандитизмом районах” предлагалось брать заложников от неспокойных станиц и содержать их при особых отделах дивизий, ввести круговую поруку населения за укрывательство, строгий учет и именную перепись всего мужского населения. 16 сентября приказом РВС республики Горская и Дагестанская, Автономная Кабардинская область включались в состав СКВО. На присоединенной территории была предпринята попытка сформировать стрелковые и кавалерийские бригады и полки из местного населения. Однако вскоре Ворошилов сообщал в Москву: “Дальнейшая вербовка туземцев приостановлена”, поскольку значительная их часть, получив обмундирование, дезертировала. Командующий отметил и усиление на этой территории антисоветской агитации групп “с национальным чувством ненависти к русским”, особенно в Чечне (Шатой и Ведено). Осенью 1921 г. общее число бойцов, принимавших участие в ликвидации бандитизма, достигло 23,5 тыс. (повстанцев – чуть более 7 тыс.). Тем не менее заметных успехов им добиться не удалось, а потому в середине сентября было решено вновь прибегнуть к выселению тех казачьих станиц, которые являлись “гнездами бандитизма”. В остальных районах вся мужская часть из семей бандитов препровождалась в концлагерь. В начале ноября КВС постановило отказать в амнистии всем замешанным в бандитизме, а заподозренные в связи с бандитами лица, а также “кулаки, попы, чиновники” подлежали отправке на Север. Горское военное совещание обязало “связать аулы круговой порукой в ответственности за спокойствие на данной территории, усилить в среде горского населения внутреннюю агентуру”. Лишь семьи, имеющие красноармейцев, имели право сохранить имущество. 12 ноября Ворошилов докладывал главкому: “К настоящему времени обстановка (в) округе представляется (в) следующем виде: около 55% состава войск округа ведут непрерывную борьбу (с) бандитизмом, тенденции коего, несмотря на приближение зимы, не склонны идти на понижение. К началу ноября силы повстанцев в округе представляются в количестве 95 банд, организационной силой примерно 4500 сабель и около 1000 штыков при 60-70 пулеметах разных систем… Основной и главной силой повстанцев было и есть стремление к свержению советской власти, почему всякое осложнение обстановки (в) масштабе республики, будь то в Закавказье или на запграницах в равной мере, но отзовется немедленно в СКВО в смысле открытых восстаний… если этим фактором явится мусульманская Турция Кемаля – нет никакого сомнения, что в местностях Кавказа, в частности в СКВО, с мусульманским населением возгорится открытое движение против нас на религиозной и националистической основе…” По приказу РВС республики от 9 декабря 1921 г. территория СКВО вошла в перечень 20 губерний, в которых борьба с бандитизмом возлагалась на ВЧК с правом привлечения полевых войск. Только после этого, а также в результате беспощадного применения всех перечисленных выше репрессий повстанческая борьба пошла на убыль, пока полностью не затухла…

Татьяна Симонова