Пятница, 29.03.2024, 13:08
GLAVICNO
Приветствую Вас Гость | RSS
[ Новые сообщения · Участники · Правила форума · Поиск · RSS ]
  • Страница 1 из 1
  • 1
Модератор форума: glavisno, muminovic  
Форум » glavicno » Красный террор еврейских большевиков » На гражданской войне.
На гражданской войне.
glavisnoДата: Пятница, 21.05.2010, 02:26 | Сообщение # 1
Глава
Группа: Администраторы
Сообщений: 44
Репутация: 0
Статус: Offline

“Правду выпытывали из под ногтей, В шею вставляли фугасы, “Шили погоны”, “кроили лампасы”, Делали однорогих чертей” Сколько понадобилось лжи В эти проклятые годы, Чтоб разъярить и поднять на ножи Армии, царства, народы”. М. Волошин. Деникинская комиссия по разследованию деяний большевиков в период 1918 -19 гг., в обобщающем очерке “красном терроре” насчитала 1.700.000 жертв. Из многочисленных материалов этой комиссии опубликовано сравнительно мало. Я не мог еще в достаточной мере изучить архив комиссии, находящийся в Париже. Между тем статистические итоги, конечно, в значительной степени зависят от методов, применяемых при том или ином обследовании вопроса. Мы до сих пор говорили почти исключительно о смерти, произведенной в порядке “судебном” или административном, т. е. в той или другой степени по приговорам революционной власти. Но действительных жертв “краснаго террора” конечно, несравненно больше, как это можно было видеть попутно, когда нам приходилось затрагивать вопрос о подавлении тех или иных восстаний и пр. Трудно в данном случае различить то, что может быть отнесено к так называемым “эксцессам” гражданской войны, к проявлению “революционнаго порядка”, поддерживаемаго отрядами озверелых матросов или “женским карательным отрядом каторжанки Маруси”, как это было, напр., в Ессентуках в 1918 г., от что является уже планомерным осуществлением “краснаго террора”, ибо за наступающими войсковыми частями, творящими зверския расправы с безсильным противником или неповинным населением, всегда идет воинствующая Че-Ка. Под каким наименованием она действует в< тот или
иной момент — не все ли равно? Этих описаний уже слишком много. И тем не менее, не жалея нервов тех, кто читает эти страницы, возьму несколько таких картин, быть может, и не самых жестоких по проявлениям чисто зоологической человеческой ненависти. Начну с материалов “Особой Комиссии”. Дело No 40 — “акт разследования о злодеяниях, учиненных большевиками в городе Таганроге за время с 20 января по 17 апреля 1918 года”. “В ночь на 18 января 1918 года в городе Таганрогначалось выступление
большевиков, состоявших из проникших в город частей красной армии Сиверса…
20 января юнкера заключили перемирие и сдались большевикам безпрепятственнаго выпуска их города, однако, это условие большевиками соблюдено не было и с этого дня началось проявление “исключительной по своей
жестокости” расправы с сдавшимися. Офицеров, юнкеров и вообще всех, выступавших с ними и сочувствовавших им, большевики ловили по городу и или тут же улицах расстреливали, или отправляли на один из заводов, где их ожидала та же участь. Целые дни и ночи< по городу производились повальные обыски, искали везде, где только могли, так называемых “контр-революционеров”.

Не были пощажены раненые и больные. Большевики врывались в лазареты и,

найдя там раненаго офицера или юнкера, выволакивали его на улицу и зачастую

тут же расстреливали его. Но смерти противника им было мало. Над умирающими

и трупами еще всячески глумились… {139}

Ужасной смертью погиб штабс-капитан, адъютант начальника школы

прапорщиков: его, тяжело раненаго, большевицкия сестры милосердия взяли за

руки и за ноги и, раскачав, ударили головой о каменную стену.

Большинство арестованных “контр-революционеров” отвозилось на

металлургический, кожевенный и, главным образом, Балтийский завод. Там они

убивались, при чем большевиками была проявлена такая жестокость, которая

возмущала даже сочувствовавших им рабочих, заявивших им по этому поводуттпротест.тНа металлургическом заводе красногвардейцы бросили в пылающую доменную печь до 50 человек юнкеров и офицеров, предварительно связав им ноги и руки в полусогнутом положении. Впоследствии остатки этих несчастных были найдены

в шлаковых отбросах на заводе.

Около перечисленных заводов производились массовые расстрелы и убийства арестованных, при чем тела некоторых из них обезображивались до

неузнаваемости.
Убитых оставляли подолгу валяться на месте расстрела и не позволяли

родственникам убирать тела своих близких, оставляя их на съедение собакам и

свиньям, которыя таскали их по степи.

По изгнании большевиков из Таганрогскаго округа, полицией в присутствии

лиц прокурорскаго надзора, с 10 по 22 мая 1918 г. было совершено вырытие

трупов погибших, при чем был произведен медико-полицейский осмотр и

освидетельствование трупов, о чем были составлены соответствующие протоколы… Допрошенное при производстве разследования в качестве свидетеля лицо,

наблюдавшее за разрытием означенных могил, показало, что ему воочию при этом

раскрытии пришлось убедиться, что жертвы большевицкаго террора перед смертью подвергались мучительным страданиям, а самый способ лишения жизни отличается чрезмерной, ничем не оправдываемой {140} жестокостью, свидетельствующей о том, до чего может дойти классовая ненависть и озверение человека. На многих трупах, кроме обычных огнестрельных ранений, имелись колотые и рубленные раны прижизненнаго происхождения, зачастую в большом количестве и разных частях тела; иногда эти раны свидетельствовали о сплошной рубке

всего тела; головы у многих, если не большинства, были совершенно разможжены и превращены в безформенныя массы с совершенной потерей очертаний лица; были

трупы с отрубленными конечностями и ушами; на некоторых же имелись хирургическия повязки – ясное доказательство захвата их в больницах госпиталях”. Нет разницы в описаниях нашествия большевиков и их расправ в

марте-апреле 1918 г. в любой станице Области Войска Донского и Кубанской

Области. Нет станицы, где не было бы жертв, и ст. Ладыженская, где зарублено было 74 офицера и 3 женщины вовсе не исключение. В Екатеринодаре рубят

раненых топорами, выкалывают глаза, отрубают головы; также зверски убивают

43 офицера в Новочеркасске. Расправы вызывают восстания, за которыми следуют в таких же формах подавления. “История казачьих восстаний — замечает в своих “Очерках Русской Смуты” ген. Деникин — трагична и однообразна”: в июне восстало несколько станиц Лабинскаго отделакроме павших< бою
казнено было 770 казаков. И действительно потрясающия сцены безчеловечной расправы можно было бы приводить десятками… Та же картина наблюдалась и в различных городах Крыма, Севастополе, Ялте, Алуште, Симферополе, Феодосии. Об одной “Варфоломеевской

ночи” в Евпатории говорит дело No. 56. В Евпатории красныя войска появились 14 января. Начались {141} массовые аресты офицеров, лиц зажиточнаго класса и

тех, на кого указывали, как на контр-революционеров. За 3 — 4 дня было в маленьком городе арестовано свыше 800 человек. “Казни происходили так: лиц, приговоренных к расстрелу, выводили на верхнюю палубу и там, после издевательств, пристреливали, затем бросали за борт в воду”. (Казни происходили на судне “Румыния”). “Бросали массами и живых, но в этом случае жертве отводили назад руки и связывали их веревками у локтей и у кистей, помимо этого связывали и ноги в нескольких местах, а

иногда оттягивали голову за шею веревками назад и привязывали к уже

перевязанным рукам и ногам. К ногам привязывались “колесники”. “Все

арестованные офицера (всего 46) со связанными руками были выстроены на борту

транспорта” – добавляет другой повествователь3 — “один из матросов ногой

сбрасывал их в море, где они утонули. Эта зверская расправа была видна с

берега, там стояли родственники, дети, жены… Все это плакало, кричало,

молило, но матросы только смеялись. Ужаснее всех погиб шт. ротм. Новацкий,

котораго матросы считали душой восстания в Евпатории. Его, уже сильно

раненаго, привели в чувство, перевязали и тогда бросили в топку транспорта”.

Казни происходили и на транспорте “Трувор”, при чем, по словам

очевидца, следующим образом: перед казнью, по распоряжению судебной

комиссии, к открытому люку подходили матросы и по фамилии вызывали на палубу

жертву. Вызваннаго под конвоем проводили через всю палубу мимо целаго ряда

вооруженных красноармейцев и вели на так называемое “лобное место” (место

казни). Тут жертву окружали со всех сторон вооруженные матросы, снимали с

жертвы верхнее платье, связывали {142} веревками руки и ноги и в одном

нижнем белье укладывали на палубу, а затем отрезывали уши, нос, губы,

половой член, а иногда и руки и в таком виде жертву бросали в воду. После

этого палубу смывали водой и таким образом удаляли следы крови. Казни

продолжались целую ночь и на каждую казнь уходило 15 — 20 минут. Во время

казней с палубы в трюм доносились неистовые крики и для того, чтобы их

заглушить, транспорт “Трувор” пускал в ход машины и как бы уходил от берегов

Евпатории в море. За три дня 15, 16 и 17 января на транспорте “Трувор” и на

гидро-крейсере “Румыния” было убито и утоплено не менее 300 человек.4

Матрос Куликов говорил на одном из митингов, что “собственноручно

бросил в море за борт 60 человек”.

В ночь на 1 марта из города исчезло человек 30 – 40. Их увели за 5

верст от города, где и расстреляли на берегу моря. “Было установлено, что

перед расстрелом жертв выстраивали неподалеку от вырытой ямы и стреляли в

них залпами разрывными пулями, кололи штыками и рубили шашками. Зачастую

расстреливаемый оказывался только раненым и падал, теряя сознание, но их

также сваливали в одну общую яму с убитыми и, несмотря на то, что они

проявляли признаки жизни, засыпали землей. Был даже случай, когда при

подталкивании одного за ноги к общей яме, он вскочил и побежал, но свалился

заново, саженях в 20, сраженный новой пулей”.

“В Крыму воцарился большевизм в самой жестокой разбойничье-кровожадной

форме, основанный на диком произволе местных властей”, — пишет Кришевский в

своих воспоминаниях. “Во всех городах лилась кровь, свирепствовали банды

матросов, {143} шел повальный грабеж, словом создалась та совершенно

кошмарная обстановка потока и разграбления, когда обыватель стал объектом

перманентнаго грабежа”. Он повествует о расстрелах в Ялте (80 офицеров),

Феодосии (60), Симферополе (100 офицеров и 60 граждан, убитых на дворе

тюрьмы) и т. д. “В Севастополе тогда же, это было в феврале — говорит автор

– произошла вторая резня офицеров, но на этот раз она была отлично

организована, убивали по плану и уже не только морских, но вообще всех

офицеров и целый ряд уважаемых граждан города, всего около 800 человек”.

Убивали также зверски — выкаливали глаза…

В Крыму сотнями гибли и представители татарскаго населения,

противодействовавшаго большевикам.

Учесть невозможно количество жертв, – говорит разследование о

деятельности большевиков в Ставрополе с 1 января по 1 июня 1918 года. Людей

убивали без суда и следствия, по устным распоряжениям комендантов и

начальников красноармейских частей (материалы насчитывают 96 погибших

известных горожан). Воспоминания о Ставропольской губ. быв. прокурора

Временнаго Правительства В. М. Краснова, налечатанныя в “Архиве революции”,

I. В. Гессена, подтверждают эти разследования. Он разсказывает о надругании

над калмыцкими женщинами, о детях с “отрезанными ушами”, об истязании

изнасилованных гимназисток в гимназии с. Петровскаго.9_5

В материалах Деникинской комиссии перед нами проходят последовательно

города: Харьков, Полтава и др. И повсюду “трупы с отрубленными руками и

разможженными костями и оторванными головами”, “с переломленными челюстями,

с отрезанными половыми органами”. И повсюду могилы дают десятки таких

трупов: в Кобелях – 69, в другом {144} уездном городе — 20, в третьем, в

Харькове 18 семидесятилетних монахов. Вот труп 75 летняго арх. Родиона, с

котораго в Харькове сняли скальп…

В дни гражданской войны на юге большевики приходят и уходят. Вновь

приходят… и эти вторичные приходы подчас еще ужаснее первых наступлений.

Разыгрывается уже не стихия, а организованная, безсмысленная месть. Возьмем

описание хотя бы некоторых моментов в тех кровавых событиях, последних в

Кубанской области в 1918 г., которыя происходили в Армавире. Они характерны

тем, что здесь месть касалась уже не русских. “В июле – говорит нам

описание Деникинской комиссии – Армавир был взят дивизией генерала

Боровскаго. Войска были встречены армянским населением хлебом с солью;

похороны офицеров, убитых под Армавиром, армяне приняли на свой счет. Когда

ген. Боровский по стратегическим соображениям оставил город, туда вновь

возвратились большевики. Начались массовыя казни. Прежде всего изрублено

было более 400 армян беженцев из Персии, Турции, ютившихся у полотна

железной дороги, изрублены были тут женщины и дети. Затем казни перенеслись

в город. Заколото штыками, изрублено шашками и расстреляно из ружей и

пулеметов более 500 мирных армавирских жителей. Убивали на улицах, в домах,

на площадях, выводя смертников партиями”… “Изрубив персидскаго

консульскаго агента Ибдала Бока, красные ворвались во двор, где искали

приюта и защиты 310 персидских подданных. Всех их расстреляли там из

пулеметов”…

Возьмем описание таких же дней в Ростове на Дону из другого источника,

из замечательной книги социал-демократа А. Локермана “74 дня советской

власти”, вышедшей еще в 1918 г. в Ростове. Здесь отмечаются те же массовые

расстрелы казаков и офицеров, в том числе раненых по госпиталям. “В штабе (Сиверса)

арестованных раздевали; иных оставляли в сапогах {145} и брюках, которые

стаскивали уже после расстрела, других оставляли только в кальсонах. В 20-м

веке, среди белаго дня, по улице большого города гнали зимой по снегу голых

и босых людей, одетых только в кальсоны, и подогнав к церковной ограде,

давали залпы… Многие крестились, и пули поражали их в момент молитвы.

Буржуазные предразсудки, в роде завязывания глаз, приглашения духовнаго лица

и т. п., конечно, не соблюдались”.

Растреливались все подростки 14 – 16 лет, записавшиеся в

добровольческую армию, среди них целый ряд гимназистов и семинаристов.

“Штаб Сиверса категорически заявил, что все участники добровольческой

армии и лица, записавшияся в нее, без различия степени участия и возраста

их, (курсив автора) будут расстреляны без суда” (23).

Много случаев расстрела людей, выходивших после 9 часов вечера –

патрули заводили их в глухое место и расстреливали. Разстреливали “у стены

ипподрома, на глазах у публики”, расстреливали днем на набережной. Часто

трупы расстрелянных “изуродовались до неузнаваемости” (49). Казни и расправы

производились под лозунгом “Смерть буржуазии”, “смерть капиталистам” (51),

список же павших, ничего общаго с капиталистами не имеющих, безконечен. “В

числе погибших громадный процент составляют учащиеся средних и высших

учебных заведений и представители интеллигентных профессий, и первые моменты

казалось, что происходит избиение интеллигенции”. Но это ошибочно,

“подавляющее число погибших — это случайныя лица из всех слоев населения,

преимущественно из простонародья” (51).

Перед уходом большевики снова совершили ряд “отвратительных

жестокостей” (92).

Отступление не менее жестоко, чем наступление. В конце 1918 г.

оставляется большевиками гор. Сарапуль: в виду затруднений, какия

представляла эвакуация {146} местной тюрьмы, решили ее “очистить путем

расстрела всех заключенных.9_6

“Один из их (большевицких) вождей публично заявил, что, если им

придется покинуть город, они перережут 1000 жителей” – доносит Эльстон Керзону 11 февраля 1919 г.. В “Белой книге” можно найти немало материала для характеристики форм, в

которыя выливалась гражданская война на северо-востоке России в 1918 — 1919 гг. “Обычно жертвы расстреливались, но часто еще топились или рубились

шашками. Избиения группами в 30, 40 и 60 человек имели место, например, в Перми и Кунгуре” — сообщает Элиот КЈрзону в марте 1919 г. “Убийству часто предшествовали безчеловечныя пытки. Перед расстрелом

рабочих в Омске их подвергли порке и избиению прикладами и железными палками

с целью добиться от них показаний. Часто жертвы принуждались рыть себе сами

могилу. Иногда палачи ставили их лицом к стене и начинали сзади стрелять из

револьверов мимо их ушей, убивая их значительно позже. Оставшиеся в живых

свидетельствуют об этом. В числе жертв были молодыя девушки, старухи и беременныя женщины”…

(132). “В Благовещенске – пишет Нокс в военное министерство — были найдены

офицеры и солдаты отряда Торболова с грамофонными иглами под ногтями, с

вырванными глазами, со следами от гвоздей на плечах, на месте эполет. Их

тела превратились в какия-то замерзшия статуи; их вид был ужасен. Убили их

большевики в Мещановой, а потом увезли трупы в Благовещенск”…9_8 (129).

{147}

Вот сообщение Эльстона Бальфуру 18-го января 1919 г., передающее со

слов теперешняго чешскаго министра иностранных дел по русским делам

заслуживающие особаго внимания факты о событиях в Киеве.

…”Даже турецкия зверства в Армении не могут сравниться с тем, что

теперь делают большевики в России… Во время боев в Уссурийском районе в

июле 1918 г. д-р Т. нашел на поле сражения ужасно изуродованные трупы чешских солдат. У них были отрезаны половые органы, вскрыты черепа, изрублены лица, вырваны глаза и вырезаны языки… Местные представители чешскаго национальнаго Совета, д-р Гирса и его помощник, говорят, что больше года тому назад сотни офицеров были расстреляны в Киеве при взятии его большевиками… В сильнейший холод их увели с квартир, раздели до гола, оставив им одне

шапки и впихнули в повозки и автомобили. На морозе, выстроенные в ряд, они

часами ждали, когда и как, по одиночке или группами, большевицким солдатам заблагоразсудится их расстрелять.

Д-р Гирса был в это время хирургом при 12-ой городской больнице.

Больница была переполнена больными, вследствии жестокостей над

интеллигенцией и офицерами в Киеве. Офицеров, даже смертельно раненых,

приходилось прятать в шкапы, чтобы явившиеся за ними большевики, выводя на

улицу, тут же не расстреляли их.

Многих тяжело раненых вытаскивали из больниц и безжалостно убивали.

Большевики выгоняли на улицу и расстреливали людей с ранениями живота,

с переломами членов и другими тяжелыми ранениями. Он помнит, как видел, что

собаки на улицах ели (трупы) офицеров. Жена помощника д-ра Гирсы видела

автомобиль, наполненный замороженными трупами офицеров, которые везли по

улицам за город, на пустырь… {148}

Людей выгоняли из их домов, ночью освобождали больничныя койки,

безпощадно убивали тяжело раненых; мужчин расстреливали без снисхождения и

суда”… (80 — 81).9_9

Тот же Эльстон пишет Бальфуру 14-го января 1919 г.:

…”Число зверски убитых в уральских городах неповинных граждан

достигает нескольких сот.

Офицерам, захваченным тут большевиками, эполеты прибивались гвоздями к

плечам; молодыя девушки насиловались; штатские были найдены с выколотыми

глазами, другие — без носов; двадцать пять священников были расстреляны в

Перми, а епископ Андроник заживо зарыт. Мне обещали дать общий итог убитых и

другия подробности, когда оне будут собраны” (78).

В разных местах разныя категории свидетельств таким образом рисуют нам

однотонныя по ужасам картины. Эстония, Латвия, Азербейджан — везде, где

только шла гражданская война, не представляют в данном случае исключения. О

кровавых банях в Валке, Дерпте, в Везенберге и т. д. 1918 – 1919 гг.,

говорят нам: “Das wahrе Gеsиcht dеs Bolschеwиsmus!” (Tatsachеn, Bеrиchtе,

Bиldеr aus dеn Baltиschеn Provиnzеn. Novеmbеr 1918 – Fеbruar 1919). “Untеr

dеr Hеrrschaft dеs Bolschеwиsmus.” {149} (Gеsammеlt von Erиch Kцhrеr,

Prеssеbеиrat dеr dеutschеn Gеsandschaft bеи dеn Rеgиеrungеn Lеttlands und

Estlands) и ряд аналогичных работ, вышедших на немецком языке. Много

материала о Балтике заключается в донесениях, помещенных в “Белой Книге”;

здесь разсказывается о сотнях с выколотыми глазами и т. д., и т. д.

Автор воспоминаний о революции в Закавказье 9_10 говорит о 40.000

мусульман, погибших от руки большевиков при восстании в Елисаветполе в 1920

г. и т. д.

 
Форум » glavicno » Красный террор еврейских большевиков » На гражданской войне.
  • Страница 1 из 1
  • 1
Поиск:

Copyright MyCorp © 2024Сделать бесплатный сайт с uCoz